Валерий Дайнеко: «Я был в восторге, впервые попав на концерт “Песняров”»

Валерий Дайнеко – один из самых узнаваемых людей Беларуси. Можно даже сказать – живая легенда, солист знаменитых «Песняров», масштаб дарования которых специалисты сравнивали не с кем-нибудь, а с феноменом «Битлз».

И пусть читатель простит меня, что здорового образа жизни в этом интервью будет чуть меньше, чем обычно. Ведь с Валерием Сергеевичем так о многом хотелось бы поговорить…

– Признаюсь, с удивлением узнал, что Вы практически в 70 лет играете в футбол в сборной звёзд белорусской эстрады «Арт-Старс».

– Много лет назад меня позвал погонять мяч ещё Сергей Кузин, а потом и Альберт Скороход, когда начала собираться артистическая команда. И сейчас Алик строго очерчивает мой радиус действий на поле. Типа – стой там и вон туда не беги, там есть кому… Но, сами понимаете, я эту установку нередко нарушаю, потому что азарт возрасту точно не поддаётся.

Самые тяжёлые матчи, кстати, случаются не с коллегами, а со сборными каких-нибудь райисполкомов. Поскольку для последних это матчи престижа, то под ружьё ставят практически всех спортсменов, которые есть в наличии. Каждый из них примерно в два раза больше любого нашего, и это тот случай, когда в силовую борьбу лучше не вступать. Я как-то попробовал и понял, что погорячился. Во мне что-то хрустнуло, а парень, кажется, даже и не понял, что у него собирались отобрать мяч. Как локомотив, переехал и не заметил. А сустав мой тю-тю… Пришлось взять паузу.

С артистами в этом плане легче, мы друг друга бережём, хотя с российской командой звёзд эстрады «Старко» играть ничуть не проще. Многие российские исполнители демонстрируют вполне приличный уровень игры в футбол. Сергей Беликов, Слава Малежик, Алексей Глызин, Ираклий Пирцхалава, Сергей Минаев, Виктор Зинчук, понятно, Юра Давыдов – бессменный лидер команды – это первые, кто приходит в голову. Влад Топалов очень здорово обращается с мячом. Кстати, он ещё как-то дуэт записал с моей дочкой!

Россияне часто зовут меня к себе в состав – разумеется, не столько чтобы усилиться на поле. Просто после каждого матча, как правило, проходит концерт, и солиста ещё тех, советских, «Песняров» публика принимает очень радушно.

– Однако что же заставляет довольно взрослого человека носиться по полю, рискуя получить травмы, которые уже не будут излечиваться так быстро, как в юности?

– Эти вещи вносят разнообразие в жизнь. К примеру, у нас на даче живёт кот, который регулярно получает самый лучший корм. Пьёт молоко, ест сырую рыбу и вообще ни в чём не знает отказа. Но, тем не менее, он регулярно охотится на мышей. И притаскивает их потом, весь перемазанный паутиной и грязью, после засады в каком-нибудь пыльном сарае. Выясняется, что в его сладкой жизни не хватает именно этого сарая.

– Если ещё окажется, что у вас, как и у Юрия Антонова, на даче живёт четыре с половиной десятка котов, то…

– Нет, я не «котовод» и вообще никогда не хотел бы быть Антоновым. У Юры необычайно сложный характер, но я ему прощаю всё за его очень яркий талант. У него много любимых народом хитов, сейчас он их записывает-переписывает. Молодец, что работает до последнего. Он как раз тот человек, который может спокойно сказать, что умрёт на сцене.

– Мне всегда казалось, что неординарным творческим людям всегда тесно рядом друг с другом.

– Братство артистов существует, и это отнюдь не красивые слова. Людей, близких по духу, всегда тянет друг к другу. У меня в друзьях много артистов из разных стран бывшего СССР. Ну, может, кроме больших звёзд, с которыми трудно общаться, потому что они предпочитают в этом плане особенно высокие отношения. Они создали свой клан и туда никого не впускают.

У нас такой ансамбль, который везде побывал и со всеми поработал. А если говорить о первом составе «Песняров», то они увидели тот мир, который был недоступен большинству даже самых крутых советских исполнителей. Выступали на одной сцене с Риком Уэйкманом и Барри Уайтом! Однажды на выставке в Нью-Йорке мы лоб в лоб столкнулись с Лайзой Миннелли!

Это был мой не первый зарубежный выезд, поэтому я запасся «Полароидом», и он вовремя оказался в моих руках…

– Это вы удачно зашли.

– Да, она нас поприветствовала, и я сделал пару снимков. Правда, окружающие удивились, почему не вылезли карточки. И тут я вспомнил, что просто забыл купить кассету. И, как назло, рядом они не продавались. До сих пор жалею, что нам тогда удалось только обменяться с ней улыбками…

В 1976 году «Песняры» выступали на крупнейшей в Европе музыкальной ярмарке MIDEM – на одной сцене с Глорией Гейнор, Аллой Пугачёвой, Джорджем Харрисоном и Генри Манчини. Там же их пригласили на гастроли в Америку, куда они и полетели в следующем году и где работали с New Christy Minstrels!

В 1977-м в ансамбль пришёл я, и тогда же мы снова поехали в Штаты. Правда, по правилам того времени, чтобы получить право на выезд в капиталистическую страну, надо было сначала посетить две социалистические. Видимо, чтобы постепенно привыкать к изобилию в магазинах, а то ведь можно и инфаркт получить. Поэтому после Чехословакии и ГДР я был уже немного подготовлен, хотя, конечно, Нью-Йорк произвёл неизгладимое впечатление. Это был просто другой мир.

В тот раз Москва отправила «Песняров» вместе с целой советской творческой делегацией. Там были «Орэра» с Нани Брегвадзе, дуэт Кирюшкиных, Головановский балет и даже кукольный спектакль!.. И всё это называлось «Эстрада-77».

– Лебедь, рак и щука.

– Вот именно. Понятно, что этот проект не совсем понравился местной публике, которые ждали именно «Песняров». Поэтому вместо гастролей в два с половиной месяца мы провели в Штатах лишь две недели. Зато в Нью-Йорке я понял, что этот город подходит для всего: для жизни, туризма, впечатлений и творческой реализации.

– Куда сегодня зовут «Белорусских песняров»?

– Как правило, это страны – бывшие республики СССР. Наш директор живёт в Москве, активно отдаётся работе, поэтому недостатка в приглашениях у нас нет. Это и гастрольные концерты, и мероприятия государственного масштаба, и частные заказы. Пандемия, конечно, серьёзно скорректировала график, но 4–5 выездов в месяц есть всегда.

– Жду рассказа о сверхнасыщенном графике гастролей, который был у «Песняров» в советское время.

– Однажды в городе Зарафшан (центре золотодобывающей промышленности Узбекистана) мы дали шесть или семь концертов за день. Подобную продуктивность можно объяснить тем, что за концерт каждый получал утверждённую ставку. И ни рубля больше официально никто не мог заработать.

Другое дело, что иногда администраторы делали концерты и за другие деньги (так называемые фондовые). Понятно, что они рисковали, но и нам эти предложения были интересны – зарабатывать количеством выступлений, по сути, стирая связки, тоже было не очень здорово.

Зато минская филармония 15 лет подряд удерживала переходящее красное знамя победителей социалистического соревнования среди всех филармоний страны (улыбается).

– А что чувствует человек, который даёт по семь концертов в день?

– Если ты не пьёшь и не куришь, то чувствуешь себя нормально. Но семь – это было нечасто. Обычно – три или четыре. Это тоже немало, и я не уверен, что современные звёзды вообще понимают, что это такое. Но тогда была другая эпоха и другие рекорды, которые вряд ли смогут повторить в наше время.

Однажды в одесском Дворце спорта мы дали 30 концертов за десять дней. Вместимость дворца – 5 тысяч человек, не считая тех, кого посадили на ряды, установленные на помосте, под которым был залит лёд. Ни одного свободного места – весь Дворец битком.

Это был 1978 год, а до этого, в 1976-м, ансамбль произвёл в Одессе настоящий фурор. Ребята жили в гостинице «Красная», и под окнами у них ходили фанаты с транспарантами, на которых было написано только одно слово – «Песняры!». Это уже мне рассказывали, но я, признаюсь, думал, что парни немного «заливают». Однако по приезде в этот волшебный город на берегу Чёрного моря понял – это чистая правда. И Одесса – это место, где «Песняров» любят больше всех на свете.

Организаторы придумали, что с нами в обоих отделениях, на так называемом разогреве, будут выступать два ансамбля. Один из них – «Музики» с Таней Анциферовой. Великолепный коллектив, четыре дудки, вокальная группа из пяти человек, шикарная музыка… Как сейчас помню, иду их послушать, а в зале стоит грохот, издаваемый ногами зрителей, которые сидят на деревянном помосте на льду. Ребята играют просто сумасшедшим образом, как какой-то западный ансамбль. Но залу всё это «до лампочки». Уверен, будь на их месте «Чикаго», их ждала бы такая же участь.

То же самое было и с другой группой, которая открывала второе отделение. Одесситы пришли исключительно на «Песняров» и не собирались этого скрывать. Дело закончилось тем, что в оставшиеся дни – и утром, и днём, и вечером – мы выступали в гордом одиночестве. Получилось так, что ребята отработали один день и потом просто приходили, получали гонорар и угощали нас после выступления различными благородными напитками.

– Какую песню чаще всего просят исполнить на концертах?

– «Алесю». Но не нашу, а ту, которую поют «Сябры». С этим связан один случай на дне рождения у тогда ещё не военного министра, а главы МЧС Сергея Шойгу. Попросили «Алесю» – мы её спели, а он говорит: «Нет, это не та». Мы объясняем, что её поют наши коллеги из «Сябров». Шойгу машет головой и говорит, что для него после распада Союза все белорусские группы –«Песняры», «Сябры» и «Верасы» – стали одним целым, поэтому он уверен, что мы легко перепоём хиты друг друга.

Самое интересное, что мы действительно это сделали с листа. У нашего Олега Аверина оказалась фонограмма – и даже с подпевками. Выяснилось, что мнение Шойгу разделяют и другие граждане России, с которыми Олегу уже приходилось иметь дело. Ну а текст, понятно, я знал.

Очень любят заказывать «Беловежскую пущу». На каких-то частных концертах это как минимум два-три раза. Кто-то опоздал и приходит с вопросом: «А “Беловежскую пущу” уже пели? Как, уже? Ребята, прошу вас, я на этой песне вырос – давайте ещё разок, а?».
«Березовый сок», понятное дело…

– Та самая знаменитая песня, которую «Песняры» записали для кинофильма «Мировой парень» и забыли о ней? Леонид Борткевич рассказывал эту историю.

– Лёня тот человек, который иногда путает песни. С «Берёзовым соком» история другая – там было сразу понятно, что эта песня солидная и серьёзная. А вот «Вологду» записали как одноразовое произведение, как бы между делом, и никто не думал, что оно настолько глубоко западёт в сердца не только жителей Вологды, но и практически всего Советского Союза. Но потом не было концерта, чтобы из зала не кричали: «Вологду! Вологду хотим!»

Сам же я люблю «Зачарованную», «Слуцких ткачих» – трудно выделить одну песню, потому что все они разные, но одинаково дорогие.

– А что испытывает человек, которому приходится исполнять пусть даже и свои любимые песни в тысячный раз?..

– Ничего не испытываю. Точно так же можно спросить у взрослого человека, прожившего со своей супругой 50 лет: «Что вы испытываете с ней в постели?» Абсолютно то же самое. Хотя песни, следует признать, тебя не только кормят, но и возвышают. Мы же становимся знаменитыми, в отличие от композиторов и авторов текстов. Александра Пахмутова, пожалуй, единственное исключение, но с масштабами своего дарования она действительно уникальна.

Давайте спросим у зрителей – кто автор «Березового сока» или «Вологды»? Уверен, 80 %, если не больше, сразу заявят: «Ну понятно кто, “Песняры”, конечно!» Представляете, как обидно должно быть композиторам и поэтам? В Америке авторы таких шлягеров, которые пели, поют и будут исполнять ещё долго, давно были бы уже мультимиллионерами.

– Кстати, Вам удалось им стать?

– Я веду всякие записи и как-то из любопытства подсчитал, а сколько же денег мне принесли «Песняры». Получилась сумма в полтора миллиона с хвостиком.

– Это рублей?

– Долларов! Вы спросите, а куда этот миллион делся? А вот куда-то делся. Жизнь такая. И если бы я его заработал сейчас, то он ушёл бы за пару лет. Дом построить, купить хорошую машину, деньги на жизнь себе и родным. Путешествия, здоровье. Это только кажется, что миллион – сумма большая.

А те, у кого он есть, уже давно так не думают. Они думают о том, как заработать ещё десять. А ещё лучше сто. Когда человек становится рабом денег, то это всегда заканчивается плачевно. Так что я ни о чем не жалею и вполне доволен сегодняшним днём.

– Самое главное в жизни – это здоровье?

– Пожалуй. Стараюсь за ним следить. От нервов многое зависит. Никаких «болячек» не было. Но я много езжу за рулём и как-то два-три дня пришлось делать это очень интенсивно. И выскочил герпес на голове. С чего бы? Доктор сказал, что от стрессов и переживаний.

Вообще, это моё убеждение, что вопрос здоровья – это вопрос генетики . Можно очень внимательно следить за здоровьем, питаться правильно, давать организму регулярные физические нагрузки, но всё равно потом постучатся проблемы, которые были у твоих предков. Или же вовсе не постучатся, хотя человек ведёт свободный образ жизни, не питается по часам и отнюдь не ограничивает себя в плохих привычках.

На самом деле мы мало знаем о том, что происходит внутри нас. И я уверен, что тот же ковид давно уже жил в нас и при благоприятных условиях сумел развернуться во всю мощь. Я, кстати, им уже переболел.

Стараюсь, конечно, следить за здоровьем, соблюдаю меры безопасности, но хочу предупредить, что маски – это тоже не панацея. Надо их хотя бы изредка менять или стирать (смеётся).

Есть у меня и проблема с руками. В мире только 3 % людей страдают так называемым туннельным синдромом запястья – как правило, это барабанщики, пианисты и компьютерщики. А я играл на скрипке, но всё равно умудрился как-то попасть в эту компанию. Немеют пальцы из-за того, что… Хотя что это мы о болезнях вдруг заговорили? Знаю, что многие люди готовы давать об этом многочасовые интервью, но я, пожалуй, жаловаться не буду.

– Хорошо. От чего тогда Вы сегодня получаете удовольствие?

– Получил огромнейшее удовольствие, когда ко мне из Америки приехала дочка Виктория с семьёй. Хотя это было нелегко, потому что я домосед. Склонный к тому же к собиранию всяких вещиц, которые дарят люди. Потом это всё превращается в какие-то коллекции, которые дороги только тебе – ровно до тех пор, пока до них не добираются внуки (улыбается). Поэтому приходилось быть настороже. Это, конечно, немного утомляет, но общение с семьёй всё компенсирует. Причём, думаю, что интересно было не только мне, но и им. Погулять по деревне, подышать свежим воздухом родной стороны…

Ну и, конечно, я по-прежнему получаю удовольствие от концертов, пусть и приходится в «надцатый раз» исполнять песни, которые любят слушатели.

А самое большое удовольствие я испытал, когда впервые попал на концерт «Песняров». До этого я относился к ним ровно: слушал записи, и они меня не особо трогали. А на концерте пришёл в восторг. И понял, что хочу там работать и, скорее всего, смогу принести пользу. Считаю, так оно и получилось…

СЕРГЕЙ ЩУРКО