С Томкой по лету

Какое удивительное, наполненное для детей непередаваемо сладким смыслом слово! Каникулы. А летние каникулы – это уже космос радости для школьников. Хотя сегодня уже всё не так, как в пору моего детства. Далёкие 1960-е и 1970-е годы…

В то время отцы и матери не путешествовали с сыновьями и дочерями за рубеж. Если только они не были военнослужащими, исполняющими воинский долг в странах социалистического лагеря. Или специалистами, которые в буквальном смысле строили социализм в других странах. Представьте, в те годы не все родители могли отправиться с детьми даже к Чёрному либо Каспийскому морю.

Счастлива, уверена, была малышня, каникулы которой проходили у родственников в деревне. Горожане, мы даже не подозревали о тоске и бесприютности поздней осени, зимы и ранней весны на селе. Нашу жизнь в деревне сопровождало только солнце, пышная красота природы, прекрасные звуки и запахи! Даже если и дождь, краткий и тёплый, то и его мы не могли не любить.

Как здорово было бегать под слепым дождём! Мы верили, что от него скорее вырастем. (Теперь думается, ну и зачем торопились?!) Затем мы уделяли повышенное внимание великолепным деревенским лужам, с восторгом бегая по ним и выбивая веера брызг. Разве это не прекрасно? Ведь в любую погоду целое лето мы измеряли округу только босиком. К завершению каникул подошвы ног становились нечувствительными, будто подмётки, ведь бродили босиком даже по лесу, где и шишки, и иголки, и сучки всякие.

Лишь вечерний туалет, сопровождавшийся нашим с Томкой, двоюродной сестрой, рёвом, заставлял вспомнить, что голые ступни – это всё же не ботинки. Безбожно болели ранки от знакомства со стернёй и бритвенно острыми листьями осоки. Тетя Нина мазала наши заслуженные цыпки сливочным маслом. Проколы и порезы заживали и так.
Утром мы опять толкли грязь или поднимали серую дорожную пыль босыми ногами. Спешили: за световой день надо было столько успеть! Услышать, увидеть, сделать…
Для начала нужно побывать на строящейся ферме, пока ещё нет рабочих. Что и говорить, не очень они торопились заступать на трудовую вахту. На ферме чистенький бетон, хранящий прохладу в самую жару. Мы с Томкой нажимали на рычажки в круглых поилках, там лилась светлой струйкой свежая водичка. Мы знали, что сюда коровы научатся тыкать мордой и пить, когда захотят. Мы – испытатели!

Потом мы шли к квадратной яме на взгорке недалеко от речки. Зачем она была вырыта, мы не знали. Но после того, как нашли там телёнка и спасли его, ходили туда почти каждый день. А вдруг ещё кто-нибудь попадёт в эту ловушку? Мы – спасатели!

Между дорогой и канавой – заболоченное место, заросшее кустарником. Здесь буйствует крапива, но разве нас остановишь? Тут растёт венерин башмачок невообразимой красоты… Вдруг Томка встаёт будто вкопанная, как в игре «Замри», и еле заметно делает мне знак молчать. И тогда я также замечаю того мотылька, который будто смотрит на нас яркими глазами: их природа нарисовала на его лёгких крылышках. Какая чуткая – не поймать… Мы – созерцатели.

Далее наш путь ведёт на колхозное поле, где растёт брюква: время перекусить. Наиболее сочные и сладкие корнеплоды – самые жёлтые. Очистить – не проблема: на дороге то и дело можно видеть осколки стекла... До сих пор не могу забыть бесподобный вкус уже немного нагревшейся на солнце брюквы. Но вернуть те ощущения уже не выйдет.
Наверное, нашим с Томкой интенсивно растущим организмам всегда чего-то не хватало: мы всё время что-то поглощали. То нам хотелось пожевать молодых листьев липы, то дикого щавеля, то кислицы, то зелёных яблок и ягод. Таясь от бабушки, мы таскали с огорода огурцы и морковку. А как-то раз приступили к поеданию белены, в плодах которой были семена, напоминающие мак. К счастью, эту трапезу увидела наша сельская акушерка тётя Валя... Мы – гурманы.

А ещё мы были бесстрашными мореплавателями. Мы с Томкой соорудили плот и плавали на нём – на зависть мальчишкам. Неужто слабо самим? Мы то дружили с пацанами, то дрались, всегда побеждая. К нам довольно часто примыкал Сергей (в дальнейшем офицер, а сегодня сосед по даче). Мы чаще принимали его в нашу девчачью компанию, но бывало, что и прогоняли без разговоров. Мы с Томкой и сами были воинами, наше маленькое войско прекрасно обходилось без мальчишек!

Иногда мы звали с собой Томкину косматую псину и отправлялись с ней далеко в лес. Мы были смелыми партизанами, а Пушок – связным отряда. Будто он в ошейнике носил записки в бригаду. Мы очень любили это верное рыжее существо. Когда Пушок погиб, заменить его нам не смог никто... Мы были друзьями...

Мы шли с любовью по лету из года в год...

ТЕКСТ: ЕЛЕНА РОМАНОВА